Теодор Попеску: свидетельство, которое может быть полезно некоторым
Это было в 1918 году. С некоторых пор в моём сердце стало зарождаться чувство неудовлетворённости, и я не мог объяснить почему. Здоровье и мои обстоятельства были в целом в порядке; в период оккупации1 у меня не было особых лишений и мне не пришлось многого претерпеть. Почему же я был несчастлив? Я не знал. Проповедовал я практически регулярно, да и посещаемость в моей церкви была на хорошем уровне. И всё же я был не удовлетворён! Было предположение, что причиной тому мог быть тот факт, что уже долгое время мне не доводилось читать хорошей книги. Моя очень скромная домашняя библиотека не могла предложить мне такой книги. В то время я познакомился с хорошо известным учёным и попросил его одолжить мне несколько книг.
Не знаю, что заставило меня после этого заняться проблемой страдания, заключение же, к которому я пришёл, не содержало в себе ничего нового для меня. Перед лицом страдания самое лучшее — смиренно склонить голову и молчать. Бунт не поможет ничем, он лишь только умножит твои страдания. Итак, я пришёл к выводу, что страдание — это просто общеизвестная идея, о которой вы часто читаете в книгах. Мысль об этом укоренилась во мне и стала отчасти моей собственной.
Я и не подумать не мог, что уже скоро мне придётся воспользоваться своими познаниями. Эти мысли стали основой для проповеди, которую я произнёс на похоронах жены своего друга священника. Я поставил себя на его место и прочувствовал его боль.
Вскоре после этого умер профессор и академик Константин Джуреску, удостоивший меня незадолго до того своей близкой дружбы. Я плакал о нём, как бы вы плакали о своём дорогом давнем друге.
А после того, менее чем через месяц, я сам похоронил свою жену, оставшись с тремя детьми. Младшей девочке было всего шесть месяцев от роду. Теперь я был в положении, когда мне нужно было применить на практике урок, который я изучил теоретически. Я не бунтовал против Бога, но всё же не смог удержаться от того, чтобы не призвать Его к ответственности, часто обращаясь к Нему в своих мыслях: «За что, Господи? Почему эта боль постигла меня? Я не думаю, что я — худший Твой слуга…» (В своём невежестве, я полагал, что совершаю труд ради Бога, когда на самом деле, я всего лишь делал работу, как любая другая работа. Что-то чем можно обеспечивать себя.) Но Бог не пожелал мне ответить. Плач Иова в то время был моим плачем. Но я также был встревожен другой мыслью: «Я — священник и служу Богу, но я не знаю, куда отправилась моя покойная жена!» И я снова спрашивал Бога: «Господи, почему Ты забрал мать моих детей? Почему Ты таким сокрушительным ударом лишил меня той, что была так дорога мне?» Бог смирил меня и заставил пройти через боль и слёзы.
Пока я горевал, многие обращались ко мне со словами утешения. Другие напротив ранили меня, полагая при этом, что утешают меня своими блестящими прозрениями о том, что теперь для меня открыт путь к епископству. Может мне уйти в монастырь? Однако у меня сложилось однозначное представление о монастырях.
И всё же профессор Симон Мехединци сказал мне очень правильные слова: «Отец Попеску, послушайтесь совета старого человека, который понимает вашу боль. Вы трудолюбивый человек, я знаю это. Не поддавайтесь отчаянию и не прекращайте свой труд. Вам необходимо работать больше и тяжелее прежнего, и вы увидите, как работа принесёт вам облегчение. Силы вашей души, которые теперь рассеяны,— вновь укрепятся». Это было, говоря в библейских выражениях,— слово во время, слово, за которое я очень благодарен. читать далее >>
